- Фильм Зона интересов
- Что за Зона интересов (The Zone of Interest)
- Дом, сад и утилизация: фильм Глейзер
- Художественная ценность
- Фильм Зона интересов
- Экранизация романа Мартина Эмиса
- Антагонисты как центр сюжета
- Хедвиг и Рудольф: Олицетворение противоречий
- Реконструкция резиденции Хёсс
- Саунд дизайн и музыка
- Изумительные перформансы
- Обзор фильма о семье коменданта Освенцима
- Фильм нужно не только внимательно смотреть, но и слушать
- Это кино об обыденности зла
- Это необычное кино про холокост
Фильм Зона интересов
Для Андроида программа может не работать на некоторых девайсах, висит постоянная буферизация, хотя на других может вполне нормально работать, с чем это связано не знаю, так-что разработчикам есть над чем трудиться
На стримингах вышла картина Джонатана Глейзера Зона интересов. Это один из фаворитов .
У драмы четыре номинации — в том числе на лучший фильм и лучшую режиссуру. За свою работу Глейзер выиграл Каннского кинофестиваля.
Рассказываем, как режиссеру удалось снять выдающийся фильм на тему, про которую, , уже все сказано.
Что за Зона интересов (The Zone of Interest)
Дата премьеры: 2 февраля 2024 года в зарубежном прокате
Страны производства: США, Великобритания, Польша
Режиссер: Джонатан Глейзер
Сценарист: Джонатан Глейзер
В ролях: Кристиан Фридель, Сандра Хюллер, Иоганн Картхаус, Луис Ноа Витте, Неле Аренсмейер, Лилли Фальк, Максимилиан Бек
Жанры: драма, биография
Фильмы, похожие на Зону интересов: Сын Саула, Сжигатель трупов
Продолжительность: 1 час 45 минут
Где смотреть: Amazon Prime Video. Сервис официально недоступен в России
Фильм Джонатана Глейзера Зона интересов, вышедший на стриминговых платформах еще до награждения Оскаром, оказался в центре бурных дискуссий в прессе и соцсетях. Триггером стал спич режиссера на оскаровской церемонии с критикой Израиля. Свою интерпретацию фильма о холокосте в свете вспыхнувшего скандала предлагает Андрей Плахов.
Сначала все развивалось в русле традиционного оскаровского канона. Качественные фильмы о холокосте всегда были для киноакадемии приоритетны и часто выигрывали. Такова судьба оскароносной итальянской картины Жизнь прекрасна (1997), австрийских Фальшивомонетчиков (2006), венгерского Сына Саула (2016). Теперь пришел час Зоны интересов, которую сам Стивен Спилберг, не забыв себя, назвал лучшим фильмом о холокосте после Списка Шиндлера. Нашлись у картины Глейзера и скептические критики, но их голоса потонули в хоре приятия.
Взяв за основу роман Мартина Эмиса Зона интересов, Глейзер резко изменил метод, стиль и подход к истории. Он убрал психологию, мелодраму и то, что можно назвать проявлением сильных чувств, которые всегда откликаются в зрительских сердцах. Вместо этого нам предлагают бесстрастную антропологическую экскурсию в искусственный рай — волшебный сад, разбитый на территории Освенцима. Это подлинный шедевр ландшафтного дизайна: тут и грядки с розмарином и фенхелем, и вьющийся виноград, и наполненные кроваво-красным соком хризантемы. В этом райском саду обитают комендант лагеря Рудольф Хесс, его жена Хедвиг и пятеро детей. Мальчик играет в солдатиков, другой рассматривает принесенные папой с работы золотые зубы, девочка видит странные сны после прочитанной ей на ночь сказки про Гензеля и Гретель.
Дом, сад и утилизация: фильм Глейзер
Дом и сад отделены от лагеря смерти высокой стеной, за которой ничего не видно, кроме дымящей трубы крематория (оттуда доставляют пепел, удобряющий сад). Зато многое можно уловить с помощью других органов чувств. Например, носом: приехавшая в гости теща коменданта уезжает раньше времени, так и не привыкнув к дымным и трупным запахам. И прежде всего ухом: лай собак, выстрелы, окрики конвоиров, стоны узников.
Но пара главных героев (их играют Кристиан Фридель и Сандра Хюллер) и в ус не дует: им здесь уютно и комфортно, с запахами и звуками они давно свыклись. И когда высшее руководство рейха поручает Хессу ответственную миссию — утилизацию нескольких сотен тысяч евреев из Венгрии, на семейном совете принимают разумное решение. Рудольф поедет по месту нового назначения, Хедвиг останется, чтобы культивировать любимый дом, сад и растить детей. Они соединятся, когда все закончится.
Но в паузе между совещаниями на высшем уровне Хессу вдруг становится плохо, и в этот момент он как будто заглядывает в свое реальное будущее (комендант закончил жизнь в 1947 году на виселице рядом с тем самым домом).
Художественная ценность
Сюжетно в фильме больше ничего не содержится, и его художественная ценность как раз в смелом отказе от нарратива и переносе центра тяжести на статичное изображение с вкраплениями видео-арта и на ошеломляющий звуковой дизайн (еще одного Оскара заслуженно дали Тарну Уиллерсу и Джонни Берну за звук).
Интересно проследить траекторию, по которой двигался кинематограф, пытаясь разобраться с фашизмом — главной коллективной травмой ХХ века. В 1960-е годы Михаил Ромм выдвинул концепцию обыкновенного фашизма (близкую к той, что практически в то же время Ханна Арендт сформулировала как банальность зла).
С ними полемизировал Лукино Висконти в Гибели богов: он наделил своих героев инфернальной энергией древнего мифа. Позднее, когда переживался конец истории и публика не хотела жестоких зрелищ, холокост дал импульс появлению на этом ужасном материале оптимистических сказок, спилберговская — одна из них.
В наши дни, когда кровавая история возвращается, возникает фильм Глейзера, где банальность и инфернальность уживаются в рамках одних и тех же образов. И такая трактовка больше всего отвечает природе еще не разгаданного современного злодейства.
# Глейзер и его выступление на Оскаре
На этом можно было бы поставить точку, если бы не выступление Глейзера на Оскаре. Оно сразу стало вирусным, усугубленное неточным переводом с английского. Режиссер, этнический еврей, не отказался от своего еврейства, как ему это сгоряча приписали, но выступил против того, чтобы еврейство и холокост были присвоены оккупацией, которая привела к конфликтам для стольких невинных людей. Но и в таком виде заявление прозвучало скандально. Термин оккупация для многих неприемлем и обесценивает весь смысл фильма. Глейзер, однако, продолжил: Наш фильм показывает, к чему приводит дегуманизация в ее худшем проявлении. Она формирует все наше прошлое и настоящее. Будь то жертвы седьмого октября в Израиле или жертвы продолжающейся атаки на Газу: все они жертвы этой дегуманизации, как нам этому противостоять?
# Фильм Зона интересов
Польша, 40-е годы. Летний жаркий день семья Хёсс проводит на природе, дети купаются в реке до самого вечера, после чего возвращаются в резиденцию – шикарный дом с прислугой и цветущим садом. На рассвете Рудольфе Хёсс (Кристиан Фридель) отправляется на работу, Хедвиг Хёсс (Сандра Хюллер) занимается хозяйством и огородом, дети отправляются в школу. Рудольф – комендант концентрационного лагеря Аушвиц, массивная стена проводит линию между райским семейным гнездом и ужасами, происходящими в стенах лагеря, в нескольких метрах от дома Хёсс.
## Экранизация романа Мартина Эмиса
Зона интересов — вольная экранизация одноимённого романа Мартина Эмиса, настолько вольная, что от книги осталось название, место действия и персонажи. В романе имена главных героев изменены, но основаны на реальных исторических фигурах: командире контрационного лагеря Рудольфе Хёсс и его жене Хедвиг. В фильме Глейзер убирает вымышленную романтическую линию между женой коменданта и офицером лагеря, обращается к реальным фигурам Хёсс, делая центром повествования быт главных героев.
## Антагонисты как центр сюжета
Режиссер намеренно отходит от стереотипного изображения злодеев в кино, обычно фашисты почти карикатурные персонажи прекрасно осознающие свои нечистые намерения, придерживающиеся деструктивной идеологии. В таких картинах (тот же Список Шиндлера или Мальчик в полосатой пижаме) зритель ассоциирует себя с протагонистами, в Зоне интересов же аудитория проживает жизнь с перспективы антагонистов, что и делает просмотр дискомфортным. Осознание человечности людей, совершавших бесчеловечные поступки с трудом укладывается в голове. Демонизировать образ идеологических убийц гораздо легче, чем смириться с их настоящностью, принять факт, что это обычные люди, со своими мечтами и стремлениями.
# Глейзер и его выступление на Оскаре
На этом можно было бы поставить точку, если бы не выступление Глейзера на Оскаре. Оно сразу стало вирусным, усугубленное неточным переводом с английского. Режиссер, этнический еврей, не отказался от своего еврейства, как ему это сгоряча приписали, но выступил против того, чтобы еврейство и холокост были присвоены оккупацией, которая привела к конфликтам для стольких невинных людей. Но и в таком виде заявление прозвучало скандально. Термин оккупация для многих неприемлем и обесценивает весь смысл фильма. Глейзер, однако, продолжил: Наш фильм показывает, к чему приводит дегуманизация в ее худшем проявлении. Она формирует все наше прошлое и настоящее. Будь то жертвы седьмого октября в Израиле или жертвы продолжающейся атаки на Газу: все они жертвы этой дегуманизации, как нам этому противостоять?
Фильм Зона интересов
Польша, 40-е годы. Летний жаркий день семья Хёсс проводит на природе, дети купаются в реке до самого вечера, после чего возвращаются в резиденцию – шикарный дом с прислугой и цветущим садом. На рассвете Рудольфе Хёсс (Кристиан Фридель) отправляется на работу, Хедвиг Хёсс (Сандра Хюллер) занимается хозяйством и огородом, дети отправляются в школу. Рудольф – комендант концентрационного лагеря Аушвиц, массивная стена проводит линию между райским семейным гнездом и ужасами, происходящими в стенах лагеря, в нескольких метрах от дома Хёсс.
Экранизация романа Мартина Эмиса
Зона интересов — вольная экранизация одноимённого романа Мартина Эмиса, настолько вольная, что от книги осталось название, место действия и персонажи. В романе имена главных героев изменены, но основаны на реальных исторических фигурах: командире контрационного лагеря Рудольфе Хёсс и его жене Хедвиг. В фильме Глейзер убирает вымышленную романтическую линию между женой коменданта и офицером лагеря, обращается к реальным фигурам Хёсс, делая центром повествования быт главных героев.
Антагонисты как центр сюжета
Режиссер намеренно отходит от стереотипного изображения злодеев в кино, обычно фашисты почти карикатурные персонажи прекрасно осознающие свои нечистые намерения, придерживающиеся деструктивной идеологии. В таких картинах (тот же Список Шиндлера или Мальчик в полосатой пижаме) зритель ассоциирует себя с протагонистами, в Зоне интересов же аудитория проживает жизнь с перспективы антагонистов, что и делает просмотр дискомфортным. Осознание человечности людей, совершавших бесчеловечные поступки с трудом укладывается в голове. Демонизировать образ идеологических убийц гораздо легче, чем смириться с их настоящностью, принять факт, что это обычные люди, со своими мечтами и стремлениями.
Хедвиг и Рудольф: Олицетворение противоречий
Хедвиг и Рудольф вместе со школы, они разделяют одни и те же цели — нарожать детей, жить в достатке и вести фермерское хозяйство. В то же время, это люди, ответственные за смерти сотен тысяч евреев, буквально дышащие прахом убитых, с отупившимся сочувствием, бездонной жадностью.
Хедвиг без задней мысли пользуется вещами убитых доставленными из Аушвица, мечтает о поездке в итальянское спа. Рудольф старается выслужиться перед начальством, дать ненасытной жене все, что она потребует.
Реконструкция резиденции Хёсс
Для съемок фильма воссоздали практически точную копию резиденции Хёсс. По всей территории дома и сада было расставлено около 50 камер, съемочная группа располагалась за пределами площадки. Актеры обсуждали поставленные задачи с режиссером, но в большей степени были предоставлены сами себе.
Это позволило артистам существовать на съемочной площадке без вмешательства посторонних в процесс быта и добиться максимальной рутинной естественности. Даже дополнительный свет выстраивать не стали, ни в помещениях ни за пределами дома.
Саунд дизайн и музыка
Саунд дизайн играет одну из важнейших ролей: все, что происходит в Аушвице, за стеной от дома Хёсс, спрятано от наших глаз, но создает напряжение в воздухе. Крики, выстрелы, гул моторов окружают зрителя. Композитор Мика Ливай проделала титаническую работу, подготовив зрителя к фильму во время пятиминутной агрессивной, но в то же время медитативной увертюры с черным экраном. Так же его и проводила во время титров.
Изумительные перформансы
У Сандры Хюллер в этом году наградной сезон крутится вокруг выдающегося перформанса в Анатомии падения. Хотя роль в Зоне интересов куда более сложная и мало кто мог бы справиться с задачей настолько чутко, как это сделала она.
От персонажа Хедвиг кровь закипает мгновенно. В глаза сразу бросается походка Хюллер: тяжесть в бедрах, тяжесть в ногах, она передвигается как капризный тоддлер, все время жалующийся, все время требующий большего.
Кристиан Фридель всегда присутствует в кадре, но его холодный и отстраненный взгляд говорит о том, что головой он в размышлениях, старается выслужиться, получить повышение, в то же время мысленно отделяя себя от совершенных поступков.
В конце режиссер уравнивает таймлайн между событиями прошлого и настоящим временем, после чего события из учебников по истории не кажутся такими уж далекими, становятся более реальными. Осознание банальности зла и цикличности событий оседает тяжелым грузом, который придется обрабатывать и обдумывать еще несколько дней после просмотра. «Зона интересов» — это кино, которое остается со зрителем на подсознательном уровне и так просто не выветривается из головы. Из-за нестандартного подхода к сторителингу новый фильм Глейзера не становится очередной историей, от которой можно отделиться, а срабатывает как иммерсивное погружение, которое ты пережил сам лично и стал его частью. Режиссер утверждает, что снял фильм не о прошлом, а о настоящем. Он не ставил задачу снова вернуться к событиям Холокоста, он взял их в основу, чтобы напомнить — мы не отделены от истории, мы являемся ее частью, и пока мы это не осознаем, она будет повторяться.
Текст: Катя Карслиди
На Amazon Prime Video вышла «Зона интересов» Джонатана Глейзера — один из самых обсуждаемых фильмов года, обладатель гран-при Каннского кинофестиваля и четырех номинаций на «Оскар». «Лента.ру» рассказывает, стоит ли такого внимания картина, всматривающаяся в быт коменданта Освенцима Рудольфа Хесса и его семейства.
«Руди зовет меня "королевой Аушвица"», — смеется Хедвиг Хесс (Сандра Хюллер), хотя имеет на это звание полное право. Ее муж Рудольф Хесс (Кристиан Фридель) — комендант лагеря Освенцим, расположенного совсем недалеко от забора семейного дома. Внутри ограды резвятся пятеро детей, Хедвиг привычно перебирает вещи пленников, а вечером Руди с чувством выполненного долга курит, глядя на звезды. За забором постоянно дымит труба, иногда раздаются выстрелы и крики, но есть и речка, по которой хорошо поплавать — лучше на лодочке, потому что вода немного мутная. Поколебать быт Хессов, кажется, не может ничто, но однажды одаренный управленец Руди получает повышение. Теперь он вынужден сменить уютную работу, куда иногда даже можно ходить в белом, на строгий столичный кабинет.
Кадр: фильм «Зона интересов»
Сценарий фильма «Зона интересов» написан по мотивам одноименного романа британского писателя Мартина Эмиса. От книги на экране остался лишь именно, что мотив — даже герои получили исторические имена вместо использовавшихся Эмисом псевдонимов. После капитуляции Германии Рудольф Хесс выступал свидетелем на Нюрнбергском процессе, а в 1946-м был выдан властям Польши и по решению местного трибунала казнен. Виселица Хесса была установлена рядом с крематорием лагеря «Аушвиц 1» в Освенциме.
Каждый фильм Джонатана Глейзера похож на загадку, разгадка которой не дает разрядку, а только усиливает напряжение таинственности
В дебютной «Сексуальной твари» такой зловещей разгадкой был труп Бена Кингсли, в «Рождении» — стопка писем к героине Николь Кидман, «Побудь в моей шкуре», наконец, был чистой энигмой, принявшей облик Скарлетт Йоханссон. К четвертому фильму режиссер, похоже, окончательно освоился с техниками манипуляции зрительскими эмоциями, так что на сей раз ограничился тем, что бросил публике здоровенную кость в виде жуткой темы. При этом аранжирован разговор о Холокосте и экзистенциальных ужасах нацизма с подчеркнутой отстраненностью — такова плата за максимальный угол обзора. На общих планах видно больше деталей, однако каждая из них выглядит мельче — «Зона интереса» заслуживает того, чтобы всматриваться в то, что остается на периферии зрения.
Первый план, впрочем, здорово притягивает внимание. Быт Хессов разыгран блестящими актерами Фриделем и Хюллер, а хроникальная манера съемки ничуть не умаляет стараний съемочной группы по воссозданию идиллического дачного участка. На выращивание здешнего сада ушло четыре года — даже больше, чем понадобилось Тарковскому на травку в «Зеркале». Домашние хлопоты, обыденно показанные зловещие детали (дети играют с железными зубами), прогулки по речке — если подбирать сравнения, то получится, что здесь «Утомленные солнцем» встречают «Белую ленту» Михаэля Ханеке. Ближе к концу меняется время года и добавляется несколько новых декораций, но интонация почти не меняется. Режиссер, разумеется, заботится о зрительском внимании, позволяя нам под занавес провести несколько тяжких минут наедине с каждым из центральных персонажей. Впрочем, ни одна из этих эффектных сцен (включая финал) не разрушает общей динамики. «Зона интересов» — фильм о круговом движении: жутковатый звуковой ряд, в котором смешались лай, крики и выстрелы, соткан из полевых записей, сделанных на современных улицах. Глейзер ничуть не отрицает, что хотел поговорить не о конкретном эпизоде, а о человеческой природе вообще. Убедиться в том, что мы не слишком сильно изменились за восемьдесят лет, действительно можно, ознакомившись с новостями из любой части света.
«Зона интересов» с точки зрения сюжета и персонажей сама будто напрашивается на рассуждения о банальности зла, про которую критики на все лады пишут после каннской премьеры. В этом, пожалуй, и есть главное художественное поражение Глейзера, которого, впрочем, вряд ли можно было избежать — просто из-за того, что оригинальность мышления сейчас в принципе никого не интересует. «Холокост», «Аушвиц», «фашизм» — страшные слова, моментально укладывающие зрителя на понятные, прямые, не предполагающие отступлений мыслительные рельсы. Чудовища любили музыку и жен, возделывали сады и решали рабочие задачи по оптимизации архитектуры печей. Что тут можно испытывать, кроме оцепенения? Однако замысел одного из самых умных арт-мейнстримных режиссеров ХХI века, кажется, совсем не так прост. «Зона интересов» не банализирует зло, потому что главная проблема банальности это, как известно, ее абсолютная правдивость.
Глейзер вовсе выносит любую правду персонажей за скобки, он не банализирует, а рутинизирует людоедское существование Хессов
Разница здесь в том, что если банальности противостоять невозможно, то рутина сама напрашивается на преодоление. Интересно, что свой собственный взгляд Глейзер открыто транслирует почти с самого начала фильма — в коротких сценах-контрапунктах, снятых в цветах черно-белого негатива с выкрученной контрастностью. Интересно, что если проследить применение этого приема до самого конца фильма, то авторское послание окажется совсем не простым и, что называется, не таким однозначным.
О картинах Глейзера принято говорить, что бывший клипмейкер никогда не повторяется. Гангстерский фильм, мистический триллер, фантастика про инопланетян — что тут может быть общего? Однако сходство есть и заключается оно в структурных особенностях драматургии, которые режиссер воспроизводит раз за разом. Главная из них — принципиальное отсутствие эмоциональной развязки. Глейзер неизменно затягивает кульминацию, которая в итоге не получает никакого разрешения, оставляет зрителя взвинченным. Однако, если в прошлых фильмах это выглядело просто формальным приемом, то в «Зоне интересов» это прямой призыв — к размышлению и последующему (в идеале) действию.
Фильм «Зона интересов» (Zone of Interest) вышел на Amazon Prime Video
Международного цифрового проката достигла «Зона интересов» Джонатана Глейзера — экс-клипмейкера, ставшего культовым режиссером. В зачете ленты уже два приза Каннского кинофестиваля (жюри и кинопрессы) и британской киноакадемии (BAFTA за лучшую отечественную и неанглоязычную картины), а также пять номинаций на «Оскар»: главная, режиссура, сценарий, звук и «Лучший иностранный фильм». Действительно ли новый проект о Холокосте обязателен к просмотру, размышляет Алексей Филиппов.
В большом кино Джонатан Глейзер дебютировал в 2000 году с «Сексуальной тварью» — гротескной историей маскулинности, пожирающей саму себя. С тех пор он снял еще три полнометражных фильма: тревожное «Рождение» (2004), инопланетное «Побудь в моей шкуре» (2013) и теперь леденящую «Зону интересов» (2023) — хладнокровный видеодневник о буднях семейства Хёсс, строившего личный парадиз через стену от Освенцима.
Подкаст о «Побудь моей шкуре» и творчестве Глейзера Осень 1943-го Рудольф Хёсс (Кристиан Фридель из «Белой ленты») встречает вместе с женой Хедвигой (Сандра Хюллер) и пятью детьми на берегу реки Сола. В ноябре комендант Аушвица справляет день рождения под возгласы серой толпы подчиненных. Прозванная им «королевой Освенцима» супруга судачит с подругами на кухне, распределяя «сокровища», доставшиеся от евреек, оказавшихся в лагере. Дети весело проводят время в саду, который мама заботливо засадила флоксами, розами, кореопсисами. По огромному дому, о каком фрау Хёсс раньше и не могла мечтать, носится призраком дружелюбная черная собака породы веймаранер (её хозяйка — Хюллер).
Громом среди ясного неба — герр Хёсс только утвердил проект нового кругового крематория — звучит новость о релокации: Рудольфа повышают до заместителя главного инспектора концлагерей и переводят в Ораниенбург, куда супруга ехать отказывается наотрез: не уступать же клумбы и шубы супруге нового коменданта. Хёсс отбывает один, продолжая карьерный путь за пределами семейного гнезда. Он вернется в мае 1944-го — чтобы курировать транспортировку и распределение по лагерям венгерских евреев. Известие наполнит его сердце таким ликованием, что он позвонит посреди ночи Хедвиге — и заодно расскажет, как воображал, что убивает при помощи газа всех чинов, собравшихся на бал в честь этой спецоперации. Следом, на лестнице, спускающейся в абсолютную тьму, Рудольфу станет не по себе и начнет тошнить.
«Белая лента» Михаэля Ханеке Снять «Зону интересов» Глейзер задумал больше десяти лет назад — как только прочитал еще неопубликованный одноименный роман Мартина Эмиса. С тех пор он вел кропотливую подготовительную работу — и фильм, конечно, производит впечатление выверенной конструкции: как скрупулезный макет, нежели сценарий. Подобную мемориальную роль отчасти и выполняет проект англичанина, снятый в Польше на немецком языке: каждая сцена и каждая комната наполнены информацией о Холокосте — о том, как рутинно, между домашними делами и бюрократическими посиделками двигались его жернова. Сами ужасы концлагеря остаются за кадром, наполняя холодный воздух Освенцима отдаленными звуками криков, выстрелов, собачьего лая, а позже и пеплом, который сыновья Хёсса принимают за снег. Саунд-дизайн «застенья» продумал звукорежиссер Джонни Бёрн («Лобстер»), подготовивший 600-страничный документ с тем, что и где именно происходило в Аушвице тех месяцев.
К счастью, Глейзер не ограничивается детально сконструированным мавзолеем банальности зла. «Зона интересов» располагает выискать глазами в комнатках что-то свое. Напоминание о том, что рай через стенку от ада не построить; так, старший сын Хёсса однажды запирает младшего в оранжерее, а тот в своей комнате разыгрывает солдатские ритуалы, которые видит из окна. Драму навестившей Хедвигу матери, которая поначалу радуется карьерным успехам зятя и зубоскалит о соседке еврейке, но после ночи криков из Аушвица спешно ретируется. Новую итерацию жуткой сказки об узниках дома из сластей, которыми могли бы стать Гензель и Гретель, о которых читает перед сном дочери Рудольф, а оказались — взрослые немцы, ведомые ресентиментом и голодом до богатств и привилегий. Таким же фольклорным ужасом представляются вылазки польской служанки Аннегрет, показанные в режиме ночного видения: девушка тайком (д)оставляет узникам концлагеря фрукты. Наконец, бесконечные рифмы с сегодня — жизнью людей «в соседстве» с боевыми действиями в Восточной Европе и на Ближнем Востоке — открывают широкий простор для размышлений.
«Сын Саула» — оскароносный фильм о концлагере Кажется, многозадачность фильма не только фиксирует многообразие «интересов», которые привели людей к этой точке истории. Хотя отсюда — разнообразие ракурсов, выбранных Лукашом Жалем — оператором «Иды», «Холодной войны» и «Думаю, как всё закончить». От бесстрастного вида камеры видеорегистрации и «репортажей» из гущи застольных событий до кадров с верхней точки, когда столпотворение в высоких (!) кабинетах или на светских раутах показано расплывчатым, словно мутящимся от неприязни «рыбьим глазом». Рифмой к работе Глейзера может быть не столь же конструкторские фильмы, скажем, Ари Астера («Реинкарнация») или Ларса фон Триера («Дом, который построил Джек»), но выдающийся комикс Ричарда Макгуайра «Здесь». Там на каждой странице изображены мгновения из истории одного дома — точнее, места, на котором он был построен. Сцены из XIV и XX веков соседствуют с доисторическими и футуристическими эпизодами, что позволило художнику не только находить занятные параллели, но и сделать ключевыми персонажами — само пространство и время.
В случае «Зоны интересов» таким фоновым героем, возможно, выступает история, напоминающая о себе тревожно-нездешней мелодией Мики Леви и мистическими предчувствиями Хёсса, которого будто бы и тошнит от ощущения, что кто-то на него смотрит. Неслучайно он всматривается в объектив/бездну. Кадрами из Государственного музея Аушвица-Биркенау режиссер как будто выносит вердикт всему, что показал ранее, но, как мы знаем, у истории нет точки. Возможно, уборка криогенных камер и мытье витрин с истоптанной обувью или брошенными чемоданами жертв Холокоста знаменуют не торжество гуманизма, но фиксирует ослабевший интерес к этой зоне истории. Не забывать нужно не только о бесчеловечных идеологиях, но и о том, что принцип «своя рубашка ближе к телу» тоже способен привести во тьму.
Обзор фильма о семье коменданта Освенцима
. Картина Джонатана Глейзера доступна онлайн
Вышла рецензия на фильм «Зона интересов» Джонатана Глейзера
Обновлено 26 марта 2024, 16:51
Кадр из фильма «Зона интересов»
На Amazon Prime Video состоялась цифровая премьера одного из главных фильмов 2023 года — «Зоны интересов» Джонатана Глейзера. Картина удостоилась Гран-при Канн, статуса «Лучший британский фильм» BAFTA, претендует на «Оскар» в пяти номинациях (в категории «Лучший иностранный фильм» считается фаворитом).
В центре сюжета будни семьи Рудольфа Хесса, коменданта концлагеря Освенцим. Мать, отец и пятеро детишек наслаждаются жизнью, а в нескольких сотнях метров от них в мучениях умирают тысячи узников. Глейзер оставляет все ужасы за кадром, слышны только истошные вопли и звуки выстрелов.
Кинокритик Максим Ершов рассказывает, как создавался фильм и почему это революционная драма о холокосте.
Большое и дружное семейство с прислугой проживает в просторном доме. На участке раскинулись сад и огород. Жена (Сандра Хюллер) любит копаться в грядках, ухаживать за цветами и горделиво прохаживаться по своим владениям. Муж (Кристиан Фридель) вечно погружен в работу: задумчиво бродит по дому, дает ценные указания по телефону или весь день пропадает по делам. Детишки мило резвятся на лужайке, плавают в бассейне и смеются. В выходные папа с сыном и дочкой плавает на каноэ по ближайшей реке или же все семейство загорает у водоема. Идиллическую картину портят клубы черного дыма в небе и странные крики. Рудольф Хесс, комендант концентрационного лагеря, нежно называет супругу Хедвиг «королевой Освенцима». За стеной участка, которую семейство все пытается спрятать за виноградной лозой, — ряды бараков и печи концлагеря.
Джонатан Глейзер начинал карьеру как успешный клипмейкер, снимал в 1990-е музыкальные видео для Massive Attack и Radiohead. Но последние 25 лет больше известен фильмами. «Зона интересов» — его первая работа за десять лет.
Режиссер шокировал мир явлением инопланетянки в обличье Скарлетт Йоханссон в «Побудь в моей шкуре» в 2013 году, а затем словно бы пропал. Но на самом деле заинтересовался на тот момент еще даже не опубликованным романом британского писателя Мартина Эмиса «Зона интересов». Книга издана на русском.
Зоной интересов представители Третьего рейха называли 40-километровую территорию вокруг Освенцима. Глейзер погрузился в документы о жизни концлагеря и семьи Хесс. Режиссера поразило, что Рудольф, Хедвиг и дети действительно обитали в нескольких сотнях метров от страшного места. Съемочная группа дотошно восстановила по фотографиям дом и участок Хессов.
В итоге картина была готова к прошлогодним Каннам. «Зона интересов» получила Гран-при, уступив «Анатомии падения» Жюстин Трие. Автор первоисточника Мартин Эмис так и не дожил до официальной премьеры — скончался в день первого показа на Лазурном берегу. Глейзер значительно переработал книгу, оставив только историю Хессов, соседствующих с Освенцимом.
«Зона интересов» претендует на пять «Оскаров»: «Лучший фильм», «Лучший режиссер», «Лучший адаптированный сценарий», «Лучший иностранный фильм» и «Лучший звук». После оскаровского триумфа корейских «Паразитов», наверное, нечему удивляться, но фаворитами в главной номинации все-таки остаются «Оппенгеймер» и «Бедные-несчастные». Да и едва ли наградят Глейзера за режиссуру, хотя она изумительна. Зато в номинациях «Лучший иностранный фильм» и «Лучший звук» британская картина, спродюсированная вездесущей студией А24, имеет шансы на победу.
К 2024 году может показаться, что ни кино, ни литература не способны сказать ничего нового о холокосте. В музеях за стеклом покоятся чемоданы, обувь и одежда узников концлагерей, однако мировое зло не искоренено. В документальном «Аустерлице» режиссер Сергей Лозница показывал смеющихся туристов, которые фотографируются в бывших концлагерях. Холокост стал развлечением, но забывать ужасы Второй мировой нельзя, поэтому кинематографисты снова и снова возвращаются к страшной теме.
Многочисленные фильмы («Список Шиндлера», «Жизнь прекрасна» и «Пианист») открыто показывают ад, через который проходили узники Дахау и Освенцима. Ласло Немеш в «Сыне Саула» передает реальность концлагеря через затуманенный взор члена зондеркоманды, потерявшего своего ребенка. Впервые ужасы холокоста вынес за рамки экрана Ален Рене — в коротком документальном метре «Ночь и туман». Камера показывает развалины Освенцима, а сухой голос рассказчика описывает распространение нацистской идеологии. Точно такого же подхода придерживался Клод Ланцман в монументальном документальном фильме «Шоа». Бывшие немецкие охранники, жители польских деревень и узники концлагерей вспоминают прошлое, стоя на фоне лесов и полей, где во времена Второй мировой целенаправленно умерщвляли людей.
Глейзер подходит к теме холокоста деликатно, но и революционно. Фильм — аудиовизуальное произведение, где сходятся его основные элементы. Мы наблюдаем за буднями обычной счастливой семьи. Чтобы добиться максимально безучастного изображения, Глейзер и оператор Лукаш Зал («Ида» и «Холодная война») расставили камеры по комнатам дома и в саду без дополнительного света и фильтров. Фактически получилась атмосфера реалити-шоу. Из сотен часов материала уже на монтаже выбирали лучшие планы, которые и стали фильмом. В доме и на участке не было оператора и других членов съемочной группы, Глейзер, Зал и остальные следили за актерами из небольшого вагончика. Столь любопытным способом режиссер приблизился к документальному изображению плавного течения жизни.
Наверняка Хессы могли бы быть отличными фермерами. Нет сомнений, что Хедвиг знает, как ухаживать за цветами и выращивать картошку и томаты. Рудольф же — прирожденный управленец, крепкий хозяйственник. Только вот мешают звуки за стеной. Параллельно с идиллическими кадрами быта семейства зрители постоянно слышат жуткий приглушенный шум. Выстрелы, приказы на немецком, вопли боли. Иногда они сливаются с веселыми криками и разговорами детей Хессов, да так, что порой не определить, кто кричит — ребенок или жертва насилия.
«Зона интересов» — исключительно мощное и неуютное кино. Формально на экране не происходит никаких ужасов, но мы все равно находимся в пространстве хоррора. Сынишка Хессов играется у себя в комнате с человеческой челюстью, садовник удобряет землю прахом, а служанки и Хедвиг разбирают вещи несчастных из Освенцима. Картина шокирует сильнее, чем многие фильмы о холокосте, упивающиеся насилием и убийствами.
Хессы живут в маленьком раю и усердно закрывают глаза на ад под боком: к клубам дыма и наверняка невыносимому запаху едва ли легко привыкнуть. Приехавшая погостить теща в ужасе сбегает на следующий же день. Однако супруги демонстрируют чудеса адаптации: нужно чаще стирать покрывающиеся сажей занавески и тщательнее мыться после купаний в реке, куда смывает прах и останки узников.
Но своих героев режиссер не демонизирует, ведь Хессы вообще мало чем отличаются от зрителей, если смотреть на рутину их закрытыми глазами. Рудольф — ответственный исполнитель, не задающий лишних вопросов. Хедвиг — дочь уборщицы, которая всегда мечтала о просторном доме и большой семье. Было бы куда проще, представь Глейзер этих персонажей чудовищами.
Сам он признавался, что в какой-то момент хотел бросить проект: не мог больше «вариться» в одном доме с нацистами. Тогда ему помогла маленькая второстепенная линия. Основное действие фильма прерывается появлением в кадре девочки на велосипеде — зрители наблюдают за ней через специальную военную камеру с низким разрешением. Изображение похоже на негатив. По ночам девочка пробирается к месту, где работают узники, и прячет в канавах яблоки. Глейзер изредка дает зрителю перевести дух: даже в нечеловеческих условиях найдется свет надежды.
Почти десять лет назад мировой сенсацией стала шоковая венгерская драма «Сын Саула» (Son of Saul), где действие происходит в нацистском лагере смерти Аушвиц (Освенцим). Лента режиссера Ласло Немеша завоевала тогда премию «Оскар» в категории «лучший фильм на иностранном языке».
Как считают аналитики, в оскаровском сезоне 2023-24 годов успех венгерской ленты может повторить британский фильм о Холокосте «Зона интересов» (The Zone of Interest) 58-летнего режиссера Джонатана Глейзера (Jonathan Glazer), фигурирующий в нескольких оскаровских категориях, включая «международный фильм», где он является одним из фаворитов. В прошлом году фильм получил на Каннском кинофестивале Гран-при и премию ФИПРЕССИ (Международная федерация кинокритиков).
Но если «Сын Саула» потрясает зрителя гиперреалистической оптикой в показе ужасов нацизма, то «Зона интересов» практически лишена кадров насилия и жестокости. И лишь отдельные эпизоды напоминают зрителю, что это фильм о геноциде европейского еврейства, только снятый с необычного – обманчиво мирного – ракурса.
Стена и стенания
Мы знакомимся с героями фильма «Зона интересов» в солнечный полдень. Муж и жена наслаждаются чудесной погодой, устроив пикник на берегу реки на радость своим пятерым детям. Они веселятся, дурачатся, плещутся в теплой воде. Но когда дружное семейство вернется в свой дом, первые нотки тревожности прозвучат в саундтреке фильма.
Да, вилла, где живет семейство, красива, просторна и окружена пышным садом. Но рядом с ней, буквально в нескольких метрах, тянется массивная бетонная стена с колючей проволокой поверху, и вдали видны какие-то мрачные строения. Время от времени из-за стены слышны какие-то приглушенные крики, лай собак и одиночные выстрелы.
Кадр из фиьма «Зона интересов»
Дом принадлежит коменданту Аушвица Рудольфу Хессу, одному из самых зловещих нацистов-палачей, сделавшему подведомственный ему лагерь образцовой машиной массовых убийств евреев в годы Холокоста.
Действие фильма разворачивается в 1943 году, когда конвейеры смерти в Аушвице-Биркенау, Треблинке и в других нацистских лагерях работали без остановок. Оставаясь верным своей концепции, режиссер не показывает зрителям того ада, который Хесс и его подручные устроили на территории лагеря для «окончательного решения еврейского вопроса». Вместо этого зритель оказывается погружен в размеренный ритм рутинного существования его семейства.
Как и полагается бюргерам, они наслаждаются безукоризненным порядком в доме. Очень выразителен ритуал отхода ко сну. Каждый вечер комендант самолично обходит все покои и помещения особняка, тушит свет и проверяет замки.
Утром Хесс верхом на лошади отправляется на службу, а Хедвиг пьет кофе с подругами. Пока Хесс неутомимо руководит массовым уничтожением людей, его жена ухаживает за своим садом и теплицами, развлекает товарок и надзирает за своими помощницами и помощниками из числа местных жителей. По возвращении домой с трудового фронта комендант читает детям книжки на ночь и ужинает. Вместе они отмечают дни рождения и организуют пикники у реки или у бассейна.
Окошко в ад приоткроется, когда хозяйка похвастается перед подругами красивой меховой шубой и ювелирными изделиями, происхождение которых не вызывает ни малейшего сомнения. Хедвиг крутится перед зеркалом в «реквизированной» шубе, и, смеясь, говорит своей матери: «Руди называет меня королевой Аушвица».
Мир счастья и мир ужаса тесно сосуществуют и как бы дополняют друг друга. Знающий толк в удобрениях садовник из числа хозяйских рабов развеивает пепел из лагерного крематория над цветником, любимым детищем Хедвиг. Еще один слуга, поляк, моет сапоги коменданта, и вода окрашивается в красный цвет. Старший сын хозяйки дома, играя с младшим, в шутку запирает того в парнике и выразительно шипит, «пуская газ».
Люди или монстры?
В основу фильма «Зона интересов» положен одноименный роман британского писателя Мартина Амиса, опубликованный в 2014 году. В романе несколько сюжетных линий, в том числе история нацистского офицера, влюбленного в жену коменданта лагеря, и история одного из узников-евреев.
Глейзер решительно обрубил все боковые линии и характеры. Очевидно, он исходил из того, что ужасы лагерей смерти мы не раз видели в кино. Шок натурализма как инструмент воздействия на психику зрителя, похоже, совсем не интересует режиссера. Ему гораздо интересней «пробивать» благопристойную рутину быта лагерного коменданта говорящими деталями вроде шубы и «органических удобрений». Недосказанность оказывается мощным триггером, активизирующим воображение зрителя.
Джонатан Глейзер и его оператор Лукаш Зал снимали фильм недалеко от того места, где находился лагерь Аушвиц, а сейчас расположен, наверное, один из самых шоковых музеев в мире. Как рассказал режиссер, с разрешения музейной администрации дом Хесса, в котором тот прожил четыре года, был заново отстроен для съемки. Оператор пользовался замаскированными крошечными камерами, расставленными в разных местах с расчетом на то, что актеры их не видят и поэтому будут более естественны. Систему скрытой видеозаписи Глейзер шутливо называет «Большой Брат в доме нациста».
«Оттого, наверное, и возникает зловещий эффект тайного наблюдения, – пишет кинокритик Джастин Чанг на сайте NPR, – когда мы наблюдаем за персонажами с какого-то неблизкого расстояния».
Джастину Чангу холодная точность Глейзера напомнила стилистику австрийского режиссера Михаэля Ханеке в таких его лентах, как «Скрытое» и «Белая лента», где «насилие и зло проступают сквозь вполне благополучный быт».
Неудивительно, что многие обозреватели упоминают в своих рецензиях знаменитую книгу немецко-американского философа Ханны Арендт «Банальность зла». Адольф Эйхман, о процессе над которым писала в этой книге Арендт, оправдывал чудовищные злодеяния тем, что «выполнял приказы» и «делал свою работу». Эта аргументация активно использовалась Эйхманом и другими архитекторами Холокоста на многих процессах над ними, начиная с Нюрнбергского.
Главарей третьего рейха часто называют монстрами и упырями, тем самым как бы лишая их родовых признаков человечности. Арендт и, вслед за ней, Глейзер утверждают, что злодеяния, даже таких глобальных масштабов, как Холокост, творят именно люди, которые в иных своих ипостасях ведут себя как нормальные хомо сапиенс.
Близкая мысль звучит и в высказываниях итальянского писателя Примо Леви, также бывшего узника нацистского лагеря смерти, настаивавшего на том, что именно обычные люди, а не монстры, способны совершать неслыханные злодеяния.
«Монстры существуют, – писал Леви, – но их количественно немного, чтобы представлять большую опасность. Гораздо опасней обычные функционеры, готовые верить и действовать, не задавая вопросов».
Джонатан Глейзер родился в 1965 году в Лондоне, в северном его пригороде Хадли-Вуд, в зажиточной еврейской семье. По его словам, тема Холокоста в семье открыто не обсуждалась, но всегда незримо присутствовала.
За четверть века Глейзер снял всего четыре игровых фильма. Они очень разные по жанру и стилю, но очевидной тягой к иррациональности и уверенной визуализацией пограничных состояний человеческой психики он напоминает Романа Полански.
Сам он заявлял не раз, что вдохновляется фильмами Стенли Кубрика, а также традициями итальянского и русского кино. В промежутках между игровыми лентами он снимает рекламные ролики и музыкальные клипы, в чем весьма преуспел и что обеспечивает ему безбедное существование. Глейзер живет в лондонском районе Камден с женой и тремя детьми.
Уже первый фильм Глейзера «Сексуальная тварь» (Sexy Beast, 2000), криминальный триллер с неистовым Беном Кингсли, поразил дерзким сочетанием гламура и эксперимента. Самого режиссера тогда назвали самым амбициозным новичком британского кино своего поколения.
Его второй фильм «Рождение» (Birth) сделал широкий шаг в сторону сюрреализма и мистики. Николь Кидман (одна из лучших ее ролей) выступила в роли вдовы, которая склонна поверить в реинкарнацию умершего мужа, принявшего облик 10-летнего мальчика.
Третий фильм Глейзера «Под кожей» (Under the Skin) – незаурядный научно-фантастический триллер по роману Мишеля Фейбера, в котором Скарлетт Йоханссон предстает в образе эротичной гостьи из космоса, хладнокровно умерщвляющей мужчин-землян в «познавательных» целях.
Любопытно, что при всем различии жанров и тематики можно перебросить смысловой мостик от «Под кожей» к «Зоне интересов». Ведь инопланетянку и нациста объединяет тотальное отсутствие жалости и сострадания к людям.
Когда отец Джонатана узнал, что тот снимает фильм о коменданте Аушвица, его первой реакцией стал гнев. Об этом эпизоде написал журналист «Гардиан» Шон О’Хаган, взявший интервью у режиссера.
Как пишет журналист, отец режиссера считал, что не нужно ворошить прошлое, но сын убеждал его в том, что именно отказ от правдивого рассказа о прошлом может привести к повторению таких трагедий, как Холокост.
«Это очень тревожный фильм, – отмечает далее О’Хаган. – Это, по сути, исследование экстремального когнитивного диссонанса. Ощущение от фильма не покидало меня несколько недель, и я отправился посмотреть его еще раз, чтобы попытаться расшифровать странное сочетание почти классического наблюдения и мгновений неожиданного и царапающего душу экспериментализма. Так, в какой-то момент экран окрашивается в цвет крови».
Хесса и его жену играют немецкие актеры Кристиан Фридель (Christian Friedel) и Сандра Хюллер (Sandra Huller). Почти синхронно с этой работой они вместе сыграли в еще одном заметном фильме 2023 года – «Анатомии падения» (Anatomy of a Fall), получившем Большую Пальмовую ветвь в Канне.
Кристиан Фридель и Сандра Хюллер (архивное фото)
Хюллер провозглашена Европейской киноакадемией лучшей актрисой года. По мнению критиков, в «Зоне интересов» ей удалось создать убедительный образ самовлюбленной мещанки, в которой нет ни толики человечности.
Представляя фильм на Нью-Йоркском международном кинофестивале в Линкольн-центре, Сандра Хюллер сказала, что испытала шок, когда готовилась к роли Хедвиг и знакомилась с архивными документами о ее жизни.
«Признаюсь, мне стало дурно, – отметила она. – Никогда не думала, что мне придется когда-нибудь воплотить такую героиню».
В последних кадрах мы увидим страшные «экспонаты» музея Аушвиц – горы обуви и волос убитых в газовых камерах и сожженных в печах сотнях тысяч узников. Эти кадры можно считать «моментом истины».
Напомним, что после поражения нацизма Рудольф Хесс бежал, был пойман британской военной полицией и дал показания на Международном Нюрнбергском процессе. В 1947 году суд в Польше приговорил Хесса к смерти через повешение, причем виселица была установлена рядом с лагерным крематорием.
Фильм нужно не только внимательно смотреть, но и слушать
Несмотря на жуткую обстановку, герои продолжают вести размеренную жизнь. И это пугает больше всего. Семья Хёсса выглядит совершенно обычной, ее члены совсем не похожи на монстров. Дети играют, женщины ведут хозяйство и о спорят. постоянно беспокоится о своей карьере. За автоматизмом их действий можно разглядеть скрытые тревоги и подавленные эмоции, поэтому каждая зловещая деталь да значит.
Когда родители спят, дети играют с найденными вокруг участка металлическими зубами заключенных концлагеря. Когда Рудольф сморкается во время умывания, он буквально исторгает из себя похожее на сажу. А во время отдыха герой видит, как по реке течет нечто, напоминающее прах, — и спешно вытаскивает детей из воды. Уже дома заботливая жена тщательно моет подростков в ванной.
Кроме того, в фильме очень важны звуки, шумы и вибрации. Даже во время бытовых сцен фильм не перестает тревожно гудеть: на фоне слышен то гулкий эмбиент от композитора Мики Ливай, то крики жертв. Фильм каждую минуту напоминает, что за стеной умирают люди, а идиллия героев построена на человеческом страдании.
Это кино об обыденности зла
Оригинальная книга Эмиса была антивоенной сатирой без морализаторства. Фильм постоянно напоминает зрителю о том, что зло — это рутина, а не замечать его — преступление. Заодно «Зона интересов» разрушает стереотипы о том, что палачи — это всегда чудовища с перекошенными лицами.
Глейзер отстранен, но не безучастен. И его холодный, но внимательный взгляд идеально подходит для рассказа этой страшной истории без пафосного драматизма. Поэтому «Зона интересов» напоминает . Ближе к концу фильм в смысле и сам превращается в инсталляцию. После просмотра становится понятно, что есть уроки истории, которые нужно проходить снова и снова.
Это необычное кино про холокост
У оберштурмбаннфюрера Рудольфа Хёсса пятеро детей, деятельная жена Хедвиг, дом с большим участком и прекрасный сад. Все это — прямо за стеной концентрационного лагеря Освенцим.
Семья совсем не замечает или старается не замечать ужасы по соседству: Рудольф ездит по делам, а Хедвиг занимается малышами и растениями. У пары большие планы на счастливую жизнь.
«Зона интересов» почти никак не дополняет тему холокоста новыми смыслами. Она не такая монументальная, как классический девятичасовой док «Шоа» о геноциде евреев, и не такая провокационная, как, например, «Раскрашенная птица»: в этом жестоком фильме Вацлава Мархоула детально показывали убийства людей, а авторы превращали Вторую мировую в новый круг ада.
Но создатели «Зоны интересов» меняют оптику. На первом плане здесь не жертвы холокоста: все внимание сфокусировано на жизни коменданта Освенцима Рудольфа Хёсса и его семьи. Происходящие за гигантской стеной концлагеря ужасы мы только изредка слышим — и совсем не видим. На протяжении 105 минут зрителя окружают минималистичные интерьеры, вычищенные от слишком ярких цветов кадры и безупречная постановка.
Сюжет «Зоны интересов» основан на одноименной книге Мартина Эмиса. Правда, из оригинального произведения Глейзер сохранил лишь время, место и идею. Книга Эмиса — сложно устроенная летопись зла, где каждая глава посвящена определенному персонажу. Роман был до абсурда зловещим, и некоторые рецензенты даже называли его «офисной комедией про холокост».
В вольной экранизации Глейзера нет намека даже на нервный смешок: это пугающе спокойное и безэмоциональное кино. Но за мнимой сдержанностью скрывается буквально тошнотворный ужас.